На днях Росгвардия и ФСБ провели в Екатеринбурге облаву на азербайджанцев. Масштабы дискриминационной кампании расширяются день ото дня. Пришла весть о нападении на азербайджанцев в Воронеже.
Жестокость, пытки, смертельные избиения — по одним данным, убиты двое, по другим — пятеро. Волна насилия, от которой несет гнилью государственного расизма, вызвала бурную и справедливую реакцию в Азербайджане и за его пределами.
И вдруг на авансцену событий выходит фигура, которую никто не звал, но которая давно уже привыкла к публичной автопрезентации. Ба! Знакомые лица! Ильхам Рагимов (он же Ильхам-Путинка, как называют барина азербайджанцы за прилавками в Москве) — старинный друг Владимира Путина, российский олигарх азербайджанского происхождения, академик, заслуженный юрист, президент сразу нескольких ассоциаций, доктор и профессор в одном лице. Долларовый миллиардер, владелец заводов, газет и пароходов, чей имидж давно пестрит титулами, как новогодняя елка мишурой.
На сей раз Рагимов выступает с заявлением: виновные в расправе над азербайджанцами «должны быть найдены и наказаны». Российские пропагандисты подхватывают этот призыв на лету: «Друг Путина требует справедливости!»
Какой неожиданный поворот! В стране, где справедливость давно закована в наручники и этапирована в бессрочную ссылку, вдруг появляется праведник с миллиардами долларов на счету и «личным авторитетом» и во всеуслышание обещает восстановить правовой порядок.
Серьезно? Кто — и в каком кабинете — поверит, что эти убийства, пытки и массовые задержания были самодеятельностью «заблудившихся» росгвардейцев? Или Рагимов всерьез полагает, что азербайджанское общество настолько наивно, что поверит в «расследование по цепочке», которое, в лучших традициях абсурда, оборвется на безымянных исполнителях в балаклавах?
А может, все дело в другом? В стремлении напомнить о себе — и Москве, и Баку. Продемонстрировать свое влияние, важность, значимость. Показать, что он способен решать вопросы не хуже любого министра или Бастрыкина – еще одного друга Рагимова. Только вот почему бы тогда Рагимову не задать простой вопрос: кто конкретно отдал приказ? Кто санкционирует в современной России насилие как метод управления?
Может, он все же собирается позвонить своему дружбану Бастрыкину — тому самому, кто, по слухам, мгновенно запускает следственную машину, стоит кому-то шепнуть о «торговцах фруктами сомнительной национальности» в Подмосковье? Или, по старой привычке, Рагимов надеется на «деловой завтрак» с Путиным, за которым они обсудят, как именно наказать тех, кто действовал по прямому указанию Кремля?
Только вообразите эту сцену: президент Российской Федерации и «неравнодушный» миллиардер обсуждают судьбу российских силовиков. Абсурд, достойный Кафки. Или, точнее, его экранизации в жанре политического фарса.
Но пора назвать вещи своими именами: речь идет не о сбое, не об ошибке, не о «перегибе». Это - демонстративная акция. Показательная порка. Организованная и санкционированная системой. В Екатеринбурге, как и в Буче, Мариуполе или Херсоне, логика одинакова: мы — власть, мы — кара, мы — безнаказанны.
Сегодня «удобный чужой» — это азербайджанец. Завтра — таджик. Послезавтра — бурят, калмык, якут. Государственная машина, питаемая страхом и ксенофобией, живет по простому принципу: бей слабого, чтоб другие не забыли, где их место.
И Ильхам Рагимов, с его многомиллиардным состоянием, статусом главного базаркома Москвы и прямыми связями с Кремлем, не может этого не понимать. Он знает, что екатеринбургская расправа — продолжение той же войны, которую Россия ведет в Украине: ракетами по домам, танками по городам, депортациями – по инакомыслию.
Это та же система. Именно против нее Международный уголовный суд в Гааге выдал ордер на арест. Возникнет ли у Ильхама Рагимова мужество потребовать исполнения этого ордера? Обратится ли он в Гаагу с тем же негодованием, с каким сегодня грозит пальчиком екатеринбургским спецназовцам?
Конечно, нет. Потому что весь его пафос — это дымовая завеса. Иллюзия участия. Театральный жест, цель которого — остаться «своим» и в Москве, и в Баку. Там — другом президента, здесь — якобы защитником нации. А по сути — ни тем, ни другим.
Чтобы защитить своих соотечественников, Азербайджан не нуждается в «личном авторитете» российского олигарха. У Азербайджана есть государство, институты, историческая память. А еще точное понимание, что преступник не тот, кто нажимает на спуск, а тот, кто создает атмосферу безнаказанности. Кто объявляет «чужих» — врагами. Кто называет репрессии «порядком». Кто выдает лицензии на узаконенное зверство.
Когда-нибудь, возможно, даже Ильхам Рагимов наберется мужества сказать это вслух. Без эвфемизмов. С той самой юридической точностью, которой он так гордится. Но пока он играет — по чужому сценарию, в чужом театре, на чужой сцене.
А настоящие преступники? Те, чьи руки в крови? Увы, их не прячут в подвалах. Они в зале — под светом софитов. В правительственных ложах. С мандатами, с орденами, с «личным авторитетом».
И с циничной улыбкой, которая давно заменила им совесть.
